Достопримечательности и природные памятники 

Старомосковский тракт
Одна из самых ярких страниц истории Еравны – это Старомосковский тракт, строительство которого началось в 1733 году под руководством знаменитого Витуса Беринга. Эта дорога пересекала с запада на восток бурятские кочевья в Еравне и была все время связующим звеном между центром России и Дальним Востоком.
Направляясь в 1733 году на Дальний Восток во главе второй Камчатской экспедиции, Витус Беринг имел дополнительное поручение по прокладыванию почтового тракта. Он должен был назначить станы, а царское правительство поселило вдоль дороги служащих почтовых станций, которые переросли в деревни Поперечное, Погромное и т.д.
Затем последовала волна русских крестьян, давших начало организации деревень не по тракту, а по берегам Еравнинских озёр: Красногорка, Фёдоровка, Петропавловка, Михайловка, Исинга, Иннокентьевка (Сосново-Озёрское).
С появлением тракта по Еравне проезжали от простых путников до царских сановников, а также известные всему миру видные учёные-путешественники, такие как Гмелин, Мюллер, Лаксман, Паллас, Георги и другие.
По главному московскому тракту перевозилось до миллиона пудов груза. Обилие лесов, пушнины позволяло развиваться купеческим промыслам.
По этому тракту от Верхне-Удинска до Читы было 15 почтовых станций и этапов с промежутками более двадцати вёрст, где на каждой версте стояли покрашенные верстовые столбы. Дорога и мосты были идеальными.
На строительство этой дороги сгонялись буквально все, от крестьян-переселенцев и местных коренных хоринских родов до служебных людей. Шли сюда все, кто мог держать в руках лом и кайлу. Приходилось прокладывать дорогу по непроезжей таёжной земле, через ухабы, лощины, перевалы.
Встречались реки и заболоченные места, где сооружались большие и малые мосты (хонги хуургэ).
Через топкие места делали настилы из лиственных брёвен, затем возили на тачках щебёнку.
Это был тяжёлый адский труд. Но тем не менее работа продвигалась, строили отличную дорогу – центральную магистраль до строительства железной дороги. Старосты и волостные старшины принимали готовый участок дороги, обкатывая по ней яйца.
И сегодня можно видеть следы тех тяжёлых работ. В заболоченных местах всюду сияют старые котловины, заросшие молодыми деревьями и кустарниками, отсюда возили землю и гравий для грунта. Вдоль дороги, особенно на перевалах и загромождённых увалах, лежат каменные валуны, немые свидетели тех времён и всего прошлого.
Мимо их проходили закованные в кандалы каторжники, политические ссыльные и уголовники под надзором надсмотрщиков, которые гнали их в Нерчинские и Акатуйские тюрьмы. От этапа к этапу в знойное лето или в морозную стужу шли партии заключённых в Сибирь на каторгу и в ссылку. Шли они тысячи километров в кандалах, скреплённые железными прутами, наручные кандалы летом накалялись и жгли руки, а в зимнее время морозили их. Уместно вспомнить здесь стихотворение А.Н. Толстого «Колодники».
В 1820 году также отменилась дорожная работа Хоринских бурят от Верхне-Удинска вниз по течению Селенги, по берегу Байкала до Посольска. Оставив эти работы, им пришлось сделать такие работы – от Анинской почтовой станции до Петровского завода на 150 вёрст, от села Заган через хребёт Заган до села Окино-Ключи на 80 вёрст, от села Барай до Тугнуйского хребта на 20 вёрст проложить дорогу и мосты.
В 1839 году, когда Агинские буряты в количестве 8802 человек перешли в Нерчинский округ, оставив свои дорожно-ремонтные работы от Кондинской станции до Нерчинских границ, то вся работа выпала на шею Хоринских бурят.
Если с 1770 года в течение 100 лет Хоринские буряты должны были от Верхне-Удинска до Читы ставить верстовые столбы с покраской и ухаживать за ними, то с 1875 года они уже без покраски должны ставить те же столбы. С 1850 года, когда в Амурский край надвинула новая волна переселенцев, появились волжские подразделения, образовались растущие поселения, на каторжные работы кинули тюремщиков, потребовались новые услуги извозного промысла. К обязанностям бурят полагалось содержать и обеспечить до 200 коней с извозчиками, перевозились всевозможные грузы и товары, начиная с чая до пороха и свинца. Рядом с пушками и винтовками можно было видеть ульи с пчёлами. И вновь на шеи Хоринских родов выпала дань оплатить за год более ста тысяч рублей (корова тогда стоила 20-25 рублей). Для тех же воинских частей пришлось отсчитать от имущества бурят 500 коров.
Когда Царская Россия построила специальную тюрьму рядом с Петровским Заводом, декабристов из Читинской тюрьмы отправили туда.
7 августа 1830 года 71 человек, разделив на две группы, погнали в путь с интервалом в два дня. Есть путевые свидетельства графини Марии Николаевны Волконской, жены декабриста – князя Сергея Григорьевича Волконского: … Наши мужья за день пешком проходят в среднем 30 вёрст. Два дня проходят, а на третий отдыхают.
Во втором потоке, высланном 9 августа 1830 года, были Константин Петрович Торсом, Николай и Михаил Бестужевы. 11 августа они дневали на станции Домно-Ключевская (Убэр-Догнын  уртоо), 17 августа пришли в Верхно-Удинскую станцию (Удын эинэй уртоо). 22 августа дневали в Укырской почтовой станции (позже в Укыре возник телеграф, единственный в Еравне). О чём свидетельствует рисунок Н.А. Бестужева – Укырская трёхглавая церковь. 24 августа они прибыли на Попереченскую станцию (Эгэтын уртоо, в народной памяти как – Ятабай хушун). Так они прошли из Читы до Петровского завода за 46 дней. В 1891 году по Московскому тракту проезжал Николай II – последний царь в сопровождении князя Оболенского, князя Кочубея, доктора Кориора. Близ станции в поле устроен был особый павильон для Августейшего путешественника и поставлены юрты для свиты. Это буряты Хоринского ведомства встречали своего дорогого гостя, вступившего в пределы их кочевий. Тайша Цыден Аюшеев с родовыми головами и почётными бурятами, со знаменами и значками, просил принять  серебряное кресло стоимостью  3600 рублей.